Люди «Люмоса»: владелица Askeri Gallery Полина Аскери
О том, чему ее научили Сейлор Мун, Пегги Гуггенхайм и Вера Набокова
За жизнью галеристки Полины Аскери следит сто семь тысяч человек в инстаграме и еще больше читателей журнала Tatler. Но «Люмос» ценит Полину не за образы и не за любопытные факты из личной жизни, а за ее Askeri Gallery и способность нести современное искусство в массы. Мы поговорили с Полиной о том, как она делает успешными молодых художников со всего света, продвигает позитивное искусство и лепит зайцев из белой глины.
— Полина, давайте честно: наши читатели — это скорее не покупатели искусства, а его любители. Вам как галеристке вообще важны зрители — или только коллекционеры?
— Зрители — это пока еще не коллекционеры, ключевое слово «пока». Ну вот, предположим, у вас дома висят постеры из «Икеи» — трудно поверить, но едва ли не за такие же деньги можно покупать искусство. Зритель пока еще не привык к тому, что графика молодого российского художника ему доступна.
Во многом для этого существует мой второй проект ArtOnline24 — это сайт с работами двухсот художников со всей России. И цены там — от 2000 рублей.
— Это нижний ценовой порог, а какой верхний?
— Около 500 000 рублей.
Полина Аскери / Из личного архива героини
— Что ценного можно купить на сумму до 10 тысяч рублей?
— Например, графику Антона Тотибадзе. На минуточку, одного из самых востребованных художников в современной России.
— Вы можете взять работы начинающего художника к себе в галерею или на Art Online 24, если он напишет вам в инстаграм?
— Всех, кто пишет мне в директ, я прошу переслать месседж или в инстаграм Askeri Gallery, или аккаунту Art Online 24 — в зависимости от того, какой потенциал я вижу в художнике. Ох, бывает, что мне в директ шлют по 50 своих картинок с одной подписью — «Возьмите меня к себе». Галерист в этот момент понимает, что человек даже не потрудился. Можно за два часа все составить в PDF-файл, тогда шансы на успех будут значительно выше.
— Как действовать, чтобы галеристу было удобно?
— Составить себе качественное портфолио и выслать его на email галереи. Добавьте туда только те картины, которые есть в наличии, а также информацию о размерах и ценовом диапазоне…
— А если я не знаю, сколько стоят мои художества?
— Это нормально — укажите, что не знаете, как выстроить ценовую политику. Да, и не забудьте приложить свою биографию. Какое образование вы получили, где выставлялись (если выставлялись), были ли стажировки или арт-поездки. Чем качественнее сделана презентация, тем больше шансов быть увиденным.
Из личного архива Полины Аскери
— Были ли случаи, когда художник закидывал вас сообщениями в директе и добивался успеха?
— Да, если вижу суперталант, конечно, я отправляю работы кураторам Askeri Gallery, и они уже с этим художником связываются. Такая история у нас была с Даниэлем Закх, учеником Захи Хадид. Правда, он не только отправлял мессаджи, но и приложил стильную презентацию.
— Даниэль из России?
— Да, изначально он архитектор из России. Четыре года учился в магистратуре в студии Захи Хадид в Венском университете прикладных искусств, был лучшим на курсе. А после Заха Хадид взяла его с собой в свою студию в Лондоне. Даниэль отработал в Великобритании полгода, понял, что скучает по России. Плюс осознал, что хочет работать с пространством не как архитектор, а как художник.
— Это как?
— Он теперь меняет пространство не снаружи, а изнутри — своими скульптурами.
Так вот, за год Даниэль написал мне в директ раз десять: «Полина, здравствуйте, у меня есть вот такой концепт-проект». Эскизы мне очень понравились, я вежливо ответила: «Будет хоть что-то готово — покажите». Потому что эскизы эскизами, а сбудутся они или нет, никогда не ясно.
— Сбылись?
— Да, когда он сделал четыре скульптуры, я приехала в его подмосковную студию. В работах читалась рука ученика великого мастера. Я тут же ему предложила эксклюзивный контракт.
Cкульптура Даниэля Закх/ askerigallery.com
— Эксклюзивный — это значит, что Даниэля может представлять только ваша галерея?
— Да. За два с половиной года нашего сотрудничества мы показали его работы на Cosmoscow (главная ярмарка современного искусства в России — прим. «Люмоса»), на ярмарке Scope в рамках Art Basel в Майами и на Scope в Нью-Йорке, на ART021 в Шанхае. На последней наш стенд с работами молодых русских художников – мы выставляли Даниэля Закха и Пашу Полянского – был ровно напротив стенда галерей Ларри Гагосяна (самая большая и влиятельная в мире сеть галерей современного искусства, 14 филиалов по всему миру — прим. «Люмоса»), можете представить?
— И как успехи? Скульптуры Даниэля покупают?
— Да, в данный момент ни одной работы в наличии нет, есть очередь на следующие. В России его работа стоит в офисе у одного из владельцев Capital Group. Еще одну скульптуру купили в Four Seasons в Торонто, она теперь стоит в холле. Это важно, потому что Four Seasons — одна из крупнейших корпораций по инвестициям в современное искусство. Как правило, их интересуют не новые, а уже известные имена.
Из личного архива Полины Аскери
— У вас в галерее очень легкая атмосфера, нет ни одной работы про тяготы жизни. Это намеренный ход?
— Да, я умышленно исключаю весь негатив, который можно было бы взять из актуального искусства. Беру только позитивные истории, соединяю все в одно и ращу из этого что-то глобальное.
Айдан Салахова как-то сказала мне: «Это бизнес для настоящих акул, а у тебя, Полина, зубки не те». Где-то я слишком «миленькая» отчасти, где-то — слишком наивная. Но за счет этого состояния эйфории, за счет того, что мне нравится то, чем я занимаюсь, люди не хотят уходить из галереи. А когда уходят, стремятся создать похожую атмосферу у себя дома с помощью искусства. Они верят мне и моему опыту, идут за мной.
— А художникам это почетно — висеть на стене у кого-то дома?
— Давайте не будем забывать о том, что всеми любимые художники эпохи Возрождения – Рафаэль, Леонардо, Тициан – тоже во-многом были «интерьерными». Расписывали потолки домов богатых вельмож того времени, работали над портретами на заказ.
Дом — это же место силы, главное пространство для человека, как мы выяснили на карантине. Когда я знакомлюсь с работами художника, я вообще всегда отвечаю себе только на один вопрос: хочу, чтобы его работы были у меня дома, или нет? Если да, беру. Если нет, то говорить не о чем. Значит, нам просто не по пути. Есть десятки других галерей, которые с удовольствием будут работать с этим искусством.
Глиняные зайцы, скульптурные работы Полины / Из личного архива Полины Аскери
— Видели ваших собственных глиняных зайцев в инстаграме — вы их собираетесь продавать?
— Многие светские девушки и мои подписчики мне уже написали, что хотят купить зайцев. А я их не продаю, но друзьям дарю на дни рождения. На каждую такую фигурку у меня уходит по пять часов. Каждая — из белой испанской глины. Зайцы — это такой целый этап в моей жизни, своего рода творческое проявление. Кстати, моя сестра, дизайнер интерьеров Ангелина Аскери, декорирует этими зайцами свой пасхальный стол. Скажу непредвзято, этот стол у нее самый красивый.
— Чем еще вы занимались на карантине, помимо работы и лепки зайцев?
— Увлеклась верховой ездой, вела онлайн-лекции, много читала. Моей настольной книгой стала «Бегущая с волками» Клариссы Эстес, читаю ее уже полгода. Она о том, что в женщине скрыта бешеная энергия, огромные ресурсы. И если бы женщины не ставили себя в рамки сами и не позволяли бы делать это другим, события в мире разворачивались бы по-другому. Прочитывая определенные страницы, закрываю книгу, понимаю, что мне нужно эти слова переосмыслить, к ним вернуться.
— А какие книги помогают вам в арт-бизнесе?
— Одна из самых сильных книг — исповедь Пегги Гуггенхайм «Одержимая искусством» (американская галеристка, собрала одну из ценнейших коллекций искусства первой половины XX века, открыла Джексона Поллока — прим. «Люмоса»).
Прочтите пожалуйста, это гениальная женщина. Восхищаюсь ее силой духа, внутренней свободой. Самые тяжелые моменты своей жизни она описывает с какой-то легкостью и самоиронией.
Из личного архива Полины Аскери
— Какие еще великие женщины вас интересуют?
— С удовольствием прочла книгу «Вера (Миссис Владимир Набоков)» — это 600 страниц описания жизни Веры Слоним, человека, без которого Набоков никогда бы не стал всемирно известным писателем. Она была его стенографисткой, редактором, продюсером. Убеждала всех ключевых книжных издателей в гениальности мужа.
— Что для вас важно в этой истории?
— То, что так, мне кажется, уже и не любят. Я понимаю, что это люди, которые давно ушли. Чувства, которые давно забыты, — мир стал более материальным. И все-таки я думаю, что если веришь в какую-то большую, истинную любовь, если готов открыть свое сердце после того, как тебе плевали в него десятки раз, — ты встретишь человека, который способен безусловно любить и принести в твою жизнь что-то светлое.
Из личного архива Полины Аскери
— Всегда ли у такой самоотверженности хороший финал?
— Есть и другие примеры. Как-то раз проглотила за один перелет Москва — Париж книгу «Мой муж Даниил Хармс» о жизни его жены Марины Малич. Боже мой! Я всегда считала, что Хармс, безусловно, гений. Но то, как он вел себя с женой, оказалось полнейшим ужасом. Благодаря этой книге я вдруг открыла, что гениальные люди могут быть абсолютно…
— Невыносимыми?
— И это самое легкое слово, которое можно подобрать.
Это осознание мне помогло, я ведь постоянно работаю с талантливыми людьми, с художниками. Они часто эгоцентричны, зациклены на себе, на своем творчестве, и не видят гигантской работы, которую вся команда Askeri Gallery проделывает, чтобы они стали звездами. И даже периодически могут задать вопрос: «А что вы такого сделали? Это ваша работа?» И в этот момент, чтобы моя «крышечка», как у чайника, не подскочила и я не сказала какую-нибудь гадость, набираюсь терпения и говорю: «Значит так, делали вот это, получилось вот это». Напоминаю им, где они находились и кем были до работы со мной и моей галереей. Тогда они соглашаются: «А, ну ладно, действительно».
Но к радости, такие проблемы возникают только с русскими художниками – зарубежные авторы видят и ценят огромный труд, который мы проделываем для них.
Киностудия Toei
— Если бы вы были вымышленной героиней, кого бы вы хотели сыграть? С каким оружием вы бы ходили?
— Это легко, моей любимой героиней в детстве была Сейлор Мун — борец за добро и справедливость. Я каждый раз следила за тем, как прекрасная девушка с длинными волосами и длинными ногами в мини-юбке превращается в волшебницу, которая сражается за свет и любовь. Она такая влюбчивая, каждый раз кем-то очаровывается. Вот это прямо про меня.
Я все время борюсь с какими-то наглецами, которые засоряют эту планету негативом, все время ставлю людей на место, говорю, что так нельзя, надо с добром относиться друг к другу, надо ценить все, что у нас в жизни есть. У меня и фамилия переводится как «военачальник», поэтому, видимо, это все одно с другим связалось. И вот я такой борец за добро и справедливость, за свободу и красоту, за развитие современного искусства в России.