И Дэвид Боуи, и Franz Ferdinand: как устроен пост-панк и кого слушать

Журналист Илья Миллер перевел библию пост-панка на русский и рассказал нам самое интересное

В российских книжных появилась книга «Все порви, начни сначала» (Rip it Up and Start Again). Она целиком и полностью про пост-панк, но читать ее будет интересно всем, кто вообще слушает музыку. Объясняем. Во-первых, этот том британского музыкального критика Саймона Рейнольдса называют одним из главных современных текстов о музыке (в Лондоне он вышел еще в 2005 году). Во-вторых, у книги очень чуткий перевод на русский. Его по собственному желанию сделал журналист и ценитель пост-панка Илья Миллер. Еще в 2005-м печатал в вордовском файле и отправлял то, что получилось, друзьям по ICQ. Почему в России книгу издали только через 16 лет и в чем ее актуальность, Илья рассказал «Люмосу». Параллельно он ответил на самые стыдные вопросы про свой любимый пост-панк.

Илья Миллер

журналист, критик, переводчик
(«Искусство кино», Colta, РБК Style, BURO.)

Наверняка в ваших смартфонах живут треки The Cure и Joy Division. Наверняка вы знаете про фестиваль «Боль» с модными группами, на котором веселятся тысячи людей. Все это — пост-панк, причем только малая его часть. Аудитория жанра в России за 15 лет не просто не упала, а выросла в десятки раз.

Я следил за тем, что пишет Саймон Рейнольдс, с 1994-го — когда начал читать британскую музпрессу и охотился в ДК Горбунова за журналами Melody Maker и NME. Рецензии, интервью и эссе в там были настолько страстными, безапелляционными и поглощающими, что часто казались мне даже интереснее музыки, о которой рассказывали. Рейнольдс был самым «мягким», нарочито интеллектуальным, эдаким убежденным леваком с претензией на авторитетность. И мне это нравилось. Когда появился его блог в сети, ждал каждого нового поста. А чтобы заказать книгу из Англии, я даже зарегистрировался на eBay! Надо ли говорить, что томик был прочитан в один присест.

Даже те, у кого хорошо с английским, часто неспособны распаковать все слои смыслов и отсылок, которые заложены, к примеру, в песнях The Fall или Psychic TV. Вместо того, чтобы на словах или на пальцах пытаться все объяснить своим друзьям, я сразу отправлял им переведенные куски книги.

Я переводил ее, когда организовывал концерты в клубе «16 тонн». У меня было много свободного времени. Это же не трудное занятие: делаешь несколько звонков, дожидаешься окончания шоу, снимаешь кассу и рассчитываешься с артистами. Чтобы не просиживать в клубе зря, брал с собой «Все порви, начни сначала». Во всем этом изобилии пост-панка мне хотелось находиться как можно дольше.

Стыдные вопросы про пост-панк

— Пост-панк — это как панк, только новый? Значит, панк что, устарел?

— Грубо говоря, панк был попыткой вдохнуть новую жизнь в устаревшую эстетику рока — все эти потертые джинсы и косухи, громкие мощные риффы, бунтарские позы. А пост-панк был хладнокровным контрольным выстрелом прошлому в лоб.

Sex Pistols стремительно распались, синтезаторы стали доступнее, а технологии вырвались вперед. Это заставило многие группы отложить гитары и прислушаться к электронному звучанию. Такие коллективы, как Devo и Residents (их песни можно послушать прямо под этим абзацем), вообще не были похожи на привычные рок-группы ни по звуку, ни по имиджу. А как круто они делали деконструктивистские кавер-версии на хиты Rolling Stones и The Beatles!

— А Дэвид Боуи — это пост-панк или все-таки нет?

— Его считают крестным отцом пост-панка. Одна из фишек жанра в том, что белые артисты пытались играть музыку, которую раньше считали исключительно черной. Боуи провернул это первым в альбоме Young Americans в 1975 году. Уже после был альбом Talking Heads «Remain In Light», наполненный отсылками к отцу афробита Феле Кути. Если панки образца 1976 года кричали, что диско отстой, пост-панки делали наоборот и заимствовали у диско основные приемы и ходы — узнаваемые танцевальные ритмы и яркую, откровенную эстетику «кэмпа». Появилось множество микрожанров с названиями типа «панк-фанк», «синти-фанк», «мутант-диско», «ноу-вейв», «авант-фанк», «синтифанк», «дэт-рок». 

— А тексты этой новой музыки тоже стали другими? 

— Пост-панк доказал, что, исполняя рок и поп, вовсе не обязательно петь про любовь и хорошее времяпрепровождение. Ты можешь петь о зданиях и о еде (как те же Talking Heads в альбоме «More Songs About Buildings and Food»), цитировать философов вроде Жака Деррида и Ролана Барта. Ты можешь даже экспериментировать с музыкой как тебе нравится, не особо владея инструментами. Пост-панк, несмотря на свою заумность, не был элитарным закрытым клубом и сейчас им не стал — попасть в его условные ряды может кто угодно. Например, Марк Э. Смит из The Fall и Джон Лайдон из PiL университетов не кончали, а были самоучками из рабочего класса.

— Почему пост-панком называют не только музыку, но и художественные перформансы?

— Артисты пост-панка всегда старались выходить за пределы музыки. Большинство из них были выпускниками арт-школ и вдохновлялись современным искусством не меньше, чем записями Sex Pistols. Недаром в конце 1970-х — начале 1980-х был дико популярен лозунг Fuck Dance Let’s Art. Пост-панк — это и Марсель Дюшан со своим писсуаром, и движение «Флюксус», и венские акционисты, и дадаисты. Концерты часто превращались в реальные перформансы. Музыканты из Wire устраивали на сцене борьбу с газовыми плитами. Певица и художница Линдер Стерлинг из Ludus одевалась в платье, сшитое из кусков сырой говядины (эту идею потом позаимствовала у нее Леди Гага). А Дженезис Пи Орридж из Throbbing Gristle творил такую жесть, что книжке никак нельзя было избежать возрастного рейтинга 18+.

— Что было раньше, пост-панк или инди?

— Пост-панк. Именно он подготовил почву для инди. В середине 1980-х это направление стало таким модным, что появились отдельные инди-чарты для пластинок, выпущенных независимыми лейблами. Ну а инди в конце 1980-х — начале 1990-х вылилось в шугейз. Это стиль гитарной музыки, очищенный от лишних и вычурных деталей вроде текстов, харизмы, сценических выходок и поз. Эдакая стена шума и нойза, которую легче всего услышать в записях My Bloody Valentine, Slowdive и Ride. В начале 1990-х шугейз спровоцировал рождение пост-рока. Этот термин, кстати, ввел тот же Саймон Рейнольдс — в 1994 году в рецензии на альбом группы Bark Psychosis в журнале Mojo. Пост-панк в той или иной степени повлиял на все жанры популярной музыки. Прочитав эту книгу, вы будете слышать его влияние везде — например, семпл из Siouxsie & The Banshees в раннем треке The Weeknd или бас в знакомом стиле Joy Division/The Cure в песне Halsey.

Редактор: Анна Рыжкова